НЗ сказал, что он похож на ортодоксального еврея.
ЗНЗ сказал, что это, скорее всего, «старый Пейсах».
Смешно, но они были оба правы... В Московском пограничном училище
обращали большее внимание на семитов и антисемитов в то время, а в
Голицинском политическом явно уделяли внимание произведению «Как
закалялась сталь»...
***
...Это был еще не старый мужик. Высокий и тощий. Если бы не большие
брови и несколько массивный нос, то его иконописно-удлиненное лицо
вполне могло походить на рублевского Христа.
Со старомодным саквояжем в руках он появился на заставе и представился:
«Простите... я вашу Скалу* приехал немного подправить... Можно?..»
НЗ засмеялся и вопросил у дежурного по заставе: «Эй, ты! Ты кого привел
ко мне в канцелярию, мать твою?» и начал шутливо ощупывать свой правый
бок, якобы ища пистолет.
- Товарищ капитан! Не наказывайте бойца! Вот мои документы. Я ремонтник...
- Вижу что не диверсант... Выпьешь?
- Я не пью, товарищ капитан... И вообще, давайте на вы. Меня зовут дядя Саша.
Приезжий снял свой треух, и перед нами рассыпались длинные и мягкие
черные с проседью волосы с завитушками на умопомрачительной длины баках.
Добрые, сливового цвета глаза лучезарно глядели на начальника заставы,
который почти внимательно изучал документы и паспорт командированного
на заставу «Мраморная» Мороза Александра Абрамовича, радиоинженера
завода «Эра» города Владивостока, Приморского края и т.д и т.п...
- Давайте, ремонтируйте... Дядя Саша... Уже две недели с участка не
вылезаем из-за вашей техники долбаной. И опять на линейку сейчас... Дед
Мороз хренов, - правда, последние слова НЗ сказал в сторону...
Так к нему на заставе и прилепилось - Дед Мороз...
***
Это были стародавние времена.
Век повальной электроники в Советском Союзе только начинал свой бег.
Век собак, лошадей и других средств охраны Государственной границы уже начал изживать себя...
***
Новый год на Китайской границе... О! Это удивительное действо!
Как правило, это действо начиналось в те времена еще за неделю до 31
декабря, а заканчивалось иногда после 10 февраля, ибо сопредельщики
празднуют его гораздо позже нас.
Те, кто знает, что такое усиленная охрана Государственной границы,
поймут мои переживания и даже некоторую ностальгию, ибо только
пограничник может встретить Новый год или в одиночку, или вдвоем, но
чаще втроем. В каких-нибудь секретах, дозорах, РПГ... Пограничная
романтика!..
А на участке тихо-тихо... Сопки покрыты легким снежком, а под твоими
сапогами шуршит сухая листва... А рядом журчит полузамерзшая речка с
грозным названием Амба и месяц потихоньку уходит за нависшую над тобой
горушку Чушкина Голова советско-китайского хребта Черные Горы... И
тепло... Собак жмется к тебе доверчиво, и кажется, что этот собак тоже
проникся Новым годом и ждет от тебя подарочной мандаринки, но мы его
лучше угостим заботливо приготовленным на новогоднее угощение
порядочным куском изюбрятины, а мандарины, конечно, сожрем сами, ибо
нефиг собаку нюх портить.
***
Удивительно, но Дядя Саша неожиданно легко вписался в служебно-праздничный быт заставы.
Неисправность на ЭСК он удалил буквально за 20 минут, безудержно
применяя выражения на какой-то тарабарщине (вероятно, это был идиш, или
даже иврит, но добротные русские матерки проступали как на
новоеврейском, так и на иврите) в адрес производителей этой «Скалы».
Вывозить из нашей Тмутаракани на новогодних праздниках его никто
конечно не собирался. Машины были в поломках, а две единственные
«шишиги» постоянно стояли под парами, готовые кинуться или на левый,
или на правый фланги. Усиленная... А до ближайшего населенного пункта
аж 14 километров. Через заледеневшую Амбу, которая разлилась сотнями
ручьев «ортодоксальному еврею» пешком было бы сложно идти. Да он и не
стремился. Ему интересно было у нас. Поэтому поставили дядю Сашу на
«довольствие», и он себя прекрасно чувствовал на заставе.
А семьи у дяди Саши не было...
***
А у нас на заставах какие семьи?
В лучшем случае 2-3. Да и то, если лейтенантик свою жену уговорит ехать за ним. А обычно всего одна. Старшины.
У нас в те времена было три. Старшины, замбоя и НЗ.
Так получилось, что жены замбоя и НЗ «служили» на заставе вместе с капитанами своими уже почти по пять лет и дети росли тут же.
***
Старый Пейсах уже на второй день своей «службы» на ПЗ не поленился
подняться на близлежащую сопочку, на которой в свое время вырабатывали
мрамор и на которой росли молоденькие кедры.
Срубив самый красивый кедрик, он установил его в столовой. Потом о чем-то долго шептался с поваром.
Кедр - конечно, не елка, но не было елок у нас на участке...
Дети (и бойцы, а они ведь тоже еще дети) радовались. Не было только игрушек...
Не беда! Дядя Саша вынул из своего еврейского саквояжа много
разноцветных лампочек, проводков и резервный шаговый искатель от Скалы,
потом стартер от лампы дневного света...
Через два часа «елка» ожила. Одной гирляндой она просто мерцала. Другой
гирляндой огоньки бежали снизу вверх, и это было красиво. При этом кедр
издавал стрекочущий звук, что тоже добавляло радости детям.
Нет кисточек для раскраски картонных, вырезанных детскими и солдатскими
руками, игрушек? И это поправимо! Дед Мороз опять сходил за заставу, а
потом попросил у повара банку из-под сгущенки.
Через полчаса появились три грубые кисточки с древками от краснотала,
которыми дети и бойцы с увлечением «акварелили» картонки...
***
Потом...
Потом в три захода справляли Новый год, стараясь, чтобы кто-то отдыхал, а кто-то и праздновал.
Не получилось.
Праздник был настолько веселым, что даже отдыхающие прошли его еще по два раза.
Начальник Заставы читал хоть и косноязычное, но зато сердечное обращение к пограничникам, вступающим в 197... год.
Бойцы экспромтом организовали мини-концерт с декламацией, пением под
гитару и танцем маленьких лебедей в солдатских трусах и сапогах (тоже
под гитару)... Все ржали...
Повар потчевал какими-то экзотическими блюдами, из которых распознали
только папоротник. Про происхождение остального он умолчал, но было
вкусно. Из напитков потчевали морсом из лимонника. (Замполит на
следующий день брюзгливо пугал НЗ парткомиссией, так как заподозрил в
морсе признаки легкого брожения).
Дядя Саша в вывернутом наизнанку армейском тулупе и с бородой из пакли,
любезно предоставленной старшиной, работал дедом Морозом.
На голову он водрузил себе потрепанную армейскую шапку с разлетевшимися
ушами и солдатской звездно-серпасто-молоткастой кокардой. При этом
никто из нас не усомнился, что это настоящий Дед Мороз... На левое
плечо Дяди Саши кто-то прилепил непонятно откуда взявшийся на заставе
затертый и замасленный полковничий погон. Снегурочкой у Пейсаха
выступала черная овчарка Лада, которой на голову прилепили фривольный
русский кокошник. Лада была спокойной девушкой, и только мило улыбалась
на наш хохот.
Заставские дамы визгливо пели... Два кобеля в вольерах гнусаво выли (их
не пригласили на праздник). Дети счастливо смеялись... Мужики украдкой
прыскали себе в пуговицы на рукавах ПШ от шуток и прибауток нашего
новоявленного Деда Мороза. Елка-кедр мерцала и стрекотала...
Начальник заставы пасмурно поглядывал на замполита. За два года тот ни
разу не удосужился устроить такой праздник, если не считать
традиционных мандаринов.
...Новый Год закончился неожиданно. Позвонили из отряда и сказали, что
с соседней заставы к нам выдвигается машина с запмотехом отряда,
который и заберет нашего Старого Пейсаха во Владивосток...
...Мы наскоро фотографировались всей свободной от службы заставой фотиком Смена-8М.
И женщины наши, и Лада и Дед Мороз... Солдаты и сержанты наши...
Офицеры и прапор единственный... Даже кобелей выпустили проститься...
Начальник Заставы упрямо делал вид, что не замечает запрещенной на заставах фототехники...
Было уже синее утро. Над заставой выпячивалась своей громадиной Чушкина
Голова, а на проталинах Амбы булькала и резвилась мальма. И уезжал от
нас наш Дед Мороз...
***
Я больше никогда не видел его и не слышал о нем...
А совсем недавно, разбирая старый хлам, увидел три кисточки.
Кисточки самодельные, с бурыми, корявыми палочками краснотала и
черно-седыми пейсами, прикрепленными к этим палочкам уже изрядно
проржавевшими жестянками от сгущенки...
